Одиссея креативной королевы - Страница 57

- Это значит, - произнесла она, - что Гиперборейский клуб докатился до подлога. И вы полагаете, что вам это сойдет с рук, несмотря на то, что на этой площадке, как в любом японском кафе, наверняка есть видеокамеры наблюдения? Надеюсь, вы понимаете, что видеозапись движений губ позволяет расшифровать речь.

- Да, я понимаю, - подтвердил он, - поэтому, я попросил администратора отеля, мистера Исикаву Харуто, отключить все видеокамеры на этой площадке…

…В этот момент разговор был прерван посторонним звуком - в лестничной башенке за стойкой бара нечто упало и разбилось (несколько бутылок или стопка тарелок). Тут же бармен (точнее гуркх, изображающий бармена) метнулся в дверцу башенки. Те другие четверо гуркхов, что изображали официантов, насторожились, и их правые ладони по отработанной схеме упали на пояс, на рукоятки сканеров для считывания кредитных карточек… Точнее (видимо), на рукояти оружия, спрятанного в этих чехлах. Но, через несколько секунд бармен вернулся за стойку, и всплеск тревоги улегся.

- Не беспокойтесь, Ваше величество, - сказал Брендан Ланборн, - гуркхи превосходно натренированы, и полностью контролируют ситуацию. Контроль ситуации, это самый важный принцип нашего времени. Вот, взгляните, пожалуйста, на сайт Тайного совета.

С этими словами, он повернул стоящий на столике ноутбук. На экране был открыт сайт «Her Majesty's Most Honourable Privy Council».

Раздел: «New special comities».

Там был стандартный пресс-релиз об учреждении новой судебной комиссии.

Компетенция: спор о наследстве барона Мейнарда Э. Кестенвэла, пэра Англии.

Королева прочла материал, убедилась в наличии стандартной фразы «состав комиссии утвержден Ее величеством», отодвинула ноутбук и предположила:

- Кажется, вы желаете принудить меня к действиям, которые я не склонна совершать.

- О нет, ни в коем случае, – тут Ланборн позволил себе улыбнуться, - я уверяю вас, что Совет Мастеров Ложи испытывает к вам глубокое почтение, как к символу британской государственности. Мы лишь надеемся, что Ваше величество примет во внимание этот список судей, и будет разумно комментировать это назначение при встречах с прессой.

- Иначе говоря, адмирал, в планах Гиперборейского клуба мне отведена роль куклы.

- Ваше величество, поверьте, мы так не думаем. Но вековые традиции нерушимы…

Королева Боудис невесело улыбнулась. Это был не первый случай, когда со ссылкой на «вековые традиции» ее использовали, как церемониальное чучело государственности, справедливости, несгибаемости, и прочих мифических черт Британской Империи. Как дипломированный историк, Боудис знала, что такая схема действий полуофициального британского истеблишмента является вовсе не «вековыми традициями», а сложилась в относительно недавнем прошлом, между двумя мировыми войнами XX века. Это было обусловлено серией сильных волевых лидеров в правительстве. Но серия прервалась на Маргарет Тэтчер, и последующие главы правительств были лишь безликими верхними винтиками партийно-политической пирамиды. Королева стала единственной фигурой, объединяющей нацию и Содружество. В конце Второй Холодной войны была сделана попытка отказаться от монархии – и «Британский сегмент мира» чуть не рассыпался. У Боудис сейчас было четкое понимание: всем этим гиперборейским и прочим клубам и элитным ложам не обойтись без ее королевского авторитета (казалось бы, всего лишь номинального, но во многих случаях более весомого, чем авторитет партий, репутация которых была катастрофически испорчена за последние полвека). Вот почему молодая деятельная 37-летняя королева не собиралась соглашаться на роль куклы. Это конечно чувствовали главы элитных лож и, кажется, сейчас они твердо решили: пора привести королеву к повиновению. Метод примитивный, грубый, но действенный: показать, что контроль полностью на их стороне. И физический контроль (тут, в этом суши-баре). И информационный (в высшей юридической инстанции Содружества – Тайном совете Ее величества, назначения в котором формально зависят от воли королевы). Но, по факту, получалось что она действительно кукла, и ей доказали это даже здесь, на краю света.

…Королева почти подвела черту под этими раздумьями, но ее отвлек некий диссонанс, сначала воспринятый на уровне подсознания. В первые секунды она не поняла, что же вызывает такой диссонанс, но потом ее осенило. Из колонок-динамиков доносились не мелодии японской эстрады, а жутковатый марш камикадзе 1945 года.

Kisama to ore to wa

Doki no sakura

Onaji kokutai

No niwa ni saku...

(Мы с тобой

Цветки сакуры

В одной авиачасти

Цветем в саду)

Никто, кроме королевы не заметил ничего особенного. Ну, подумаешь: оказался среди композиций на диске для этого суши-бара какой-то римейк старого японского марша. Только Боудис понимала: это не могло случайно оказаться среди поп-музыки. Это был сигнал, предназначенный для нее, и послать такой сигнал мог лишь Джерри Маклай… Внезапно королева ощутила спокойную уверенность. Парадокс: ситуация только что выглядела безвыходной и унизительной (одна молодая женщина на краю света против пятерых мужчин, среди которых четверо – профессиональные коммандос, абсолютно исполнительные и безжалостные, а их командир – представитель могущественного и всепроникающего тайного общества). А теперь Боудис находила этих пятерых мужчин смешными недоумками, вообразившими, будто поймали дьявола за хвост. На что они рассчитывают в стране, яркое 500-дневное становление которой шло в ходе успешной борьбы с такими якобы могущественными болезненно-амбициозными субъектами?